В 2016 году в Кабардино-Балкарском отделении Сбербанка было заключено около 20 договоров банковского вклада. Эта история могла бы на этом благополучно завершиться, если бы не несколько «но»:

• ставки по вкладам значительно превышали рыночные – 17-18% годовых на вклады в рублях и 10 на валюту;
• письменных договоров не было, вместо них были только документы о приеме денежных средств, подписанные представителем банка;
• практически все вкладчики являлись однофамильцами, причем не только друг с другом, но и с представителем банка.

На все эти факты в 2020 году отреагировал прокурор г. Нальчика. От лица Российской Федерации он обратился к банку с иском о признании договоров незаключенными.

В ходе проверки в дополнение ко всем «но» прокурор указал, что в системах банка сведения об оспариваемых вкладах отсутствуют, денежные средства в банк не поступали. Граждане-вкладчики протестовали и ссылались на то, что прокурор под предлогом защиты интересов Российской Федерации фактически защищает интересы Сбербанка.

Суды всех трех инстанций признали договоры банковского вклада недействительными.

Дело дошло до Верховного суда.

Верховный суд напомнил, что суды не вправе квалифицировать договор банковского вклада с гражданином как незаключенный на том лишь основании, что он оформлен неуполномоченным работником банка и в банке отсутствуют сведения о вкладе. Особенно в той ситуации, когда разумность и добросовестность действий гражданина-вкладчика при заключении договора и передаче денег не опровергнуты.

На гражданина-вкладчика, не обладающего профессиональными знаниями в сфере банковской деятельности и не имеющего реальной возможности изменить содержание банковских документов, возлагается лишь обязанность проявить обычную в таких условиях осмотрительность (заключить договор в здании банка, передать денежные суммы работникам банка, получить в подтверждение совершения операции удостоверяющий документ).

Также Верховный суд обратил внимание на нормативную дефиницию договора банковского вклада, которая содержит в себе два юридических факта:

• заключение соглашения между банком и вкладчиком в письменной форме;
• фактическая передача банку денежной суммы, зачисляемой на счет вкладчика, открытый ему в банке.

Поскольку внесение денежных средств на счет банка гражданином-вкладчиком может доказываться любыми документами, полученными от представителя банка, а проверять его полномочия вкладчик не обязан, то из этого следует, что все граждане-вкладчики-однофамильцы в этой ситуации действовали добросовестно. Руководствуясь такой логикой, Верховный суд указал, что нижестоящими судами не установлено оснований для признания договоров банковского вклада недействительными и направил дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.